Выходные на эти майские праздники выдались жаркими. Красный столбик термометра на окне поднялся позавчера до отметки +25. На фоне ещё не до конца растаявших сугробов и голых деревьев это смотрелось как-то экзотично. Отец долго уговаривал ехать на дачу, копать грядки, кое-как удалось отвертеться, сославшись на большую загрузку. Сторговались, что я съезжу на один день, вскопаю, сколько успею и вернуть вечерней электричкой.
Я поначалу собирался провести всё время за отмывкой. Почти вся группа, кроме Луферовой и Язвицкой уже сдали, а мне приходится второй раз подрамник обтягивать, чтобы, наконец, собраться с силами и выдать сегодня курсовик. Сейчас встану, чайку попью и примусь. Чёрт! Как же болит спина после вчерашних упражнений с лопатой. Зато всё вскопал и перед папаней я чист! Можно до самого июля на даче носа не показывать.
Ну ка, где там у нас наша «Церковь Вознесения в Коломенском»… Чёрт меня дёрнул месяц назад выбрать такой многодельный объект для отмывки. Именно из-за этого я и загубил первый вариант.
Самарович молодец, выбрал ГПНТБ Воловика и уже всё сделал. Хреново получилось, зато уже отстрелялся. Позавчера поехал к Курбатовой на дачу, с родителями знакомиться. Ага, припашут его как батрака бесплатного, а он и рад будет. С Надюшкой рядом да на природе, да при хорошей погоде. От него такой прыти никто не ожидал. Так и до свадьбы не далеко…
Борька, вообще ловкач и пройдоха. За книжку Хан-Магомедова запряг Серегу Гуляйкина, и тот ему ещё две недели назад всё сделал. Борька только штамп угловой заполнил древнерусским уставом. Прикололся так, обормот. А я решил выпендриться, раз взялся за этот головоломный объект. Он ведь мало того, что строго вертикальной композиции, так и украшен зело борзо.
Хорошо, что перед праздником я успел вычертить всё, включая и тени, и человечков антуражных, и даже облака с птичками. На третий раз до меня дошло, что надо как-то оживить весь этот скучный механический процесс. И я придумал! Я взял вертикальную перспективу. Немного подправил пропорции, и получилось как «Союз» [107] на стартовой платформе. Эффектно! Мне очень нравится. Не зря я два раза заново начинал. Сегодня, кровь из носу, должен доделать. К вечеру отвезу готовый продукт. Лекции придётся пропустить. Борьке позвоню, чтобы прикрыл по старой дружбе. Комсорг всё-таки.
Он говорит, что отмывка в будущем никому не понадобится. Умирающее искусство. Ритуальные пляски с никому не нужными бубнами. Я бы лучше порисовал, у меня же ещё и по наброскам долгов накопилось… Даже не знаю, когда буду их сдавать. Вот ведь, тоже странное дело. Тащусь от рисунка, но обязательные десять набросков в неделю выдать на-гора никак не получается. Проклятая текучка…
Тут еще заказов накопилось – на всё лето работы хватит. Худфонд поставляет заказы в таких объёмах, что мы уже не успеваем все их выполнять. Думаю, Рогов что-нибудь и здесь придумает. Как представишь, сколько денег будет к осени, так аж дурно делается. Сразу становится непонятно – зачем учиться, если деньги можно заработать таким способом?
Борька художественно врёт, что через пять лет в мире появится специальная чертежная программа, а ещё через двадцать дойдёт даже до нас. Вроде как, она позволит вообще отказаться от бумажного черчения и в большинстве случаев от макетов. Макетировать будут только большие государственные объекты, а сами макеты будут делать специальные конторы, которые только ими будут заниматься. Его послушать, так вообще архитекторы будут не нужны. Фантазёр, одним словом.
Ещё он мне подсказал интересную технику. Называется аэрография. В Москве уже появились в продаже такой специальный инструмент, так и называется – аэрограф. А народ называет их почему-то «пульфонами». Судя по журналам техника очень эффектная, почти фотография получается. Как только в нашем худсалоне появится такая приблуда, куплю обязательно. Там правда ещё компрессор нужен, но это уже проще, в любом холодильнике имеется.
Вот уже и главный корпус! Осталось только подняться на кафедру и можно считать – отмучился. Борька говорит, что на третьем курсе нам не надо будет таскаться с подрамниками, будет «проектная неделя» и всё будет храниться в институте. Скорее бы!
Вдруг знакомый голос откуда-то из коридора:
- Меньшиков, куда так несешься? – ехидный голос Гали Аксяновой, - явно намекает на какой-то розыгрыш. Поэтому решил её опередить.
- На Новый год тороплюсь, задержался немного
- Какой такой Новый год? Сейчас май вроде.
- Я и говорю, немного задержался.
Галька смеётся очень звонким и каким-то заразительным смехом.
- Галь, давай, сходим сегодня вечером куда-нибудь? – решаюсь я резко пригласить её на свидание. Валя удивлённо замолкает и от неожиданности не может сообразить, как отбрить такое наглое предложение. – Подожди здесь, я сейчас чертежи на кафедру отнесу, спущусь и мы с тобой всё обсудим.
Хорошо, – Валя, наверное, от неожиданности, соглашается, - только не задерживайся. Долго ждать не могу.
Ура! Счастье есть. Теперь быстрее сдать листы и вниз. Чёрт, что ж так руки вспотели! Наплевать! Я врываюсь на кафедру, натыкаюсь на Блинкова, который молча тычет пальцем на место у стены, куда я, сразу же устанавливаю свой гениальный труд. Всё! Свобода! Бегом вниз.
Вечер прошёл просто прекрасно. Мы сходили на только что вышедший в прокат фильм-мелодраму «Ася». Я никак не ожидал, что он так тронет девичье сердце. Валька даже прерывисто вздохнула в момент, когда странная семейка Гагиных обломала главному герою всю малину. Я всё-таки больше прагматик и не очень склонен к подобным душевным метаниям, но то, что девушкам нравятся такие треволнения, догадываюсь. После кино напросился провожать. В конце я дал маху, - забыл договориться о следующей встрече вне института. Эйфория первого свидания так затуманила мне мозг, что будущее просто перестало существовать для меня.
Самое смешное в этой истории оказалось то, что наша Валя вовсе и не Валентина, а Валима. Это татарское имя. Переводится как «праздник». Никогда мысли не было, что Валька татарка, совсем не похожа на классический тип татарок. Русоволосая, с большими серыми глазками, аккуратным немного курносым носиком. Классическая русская внешность. Татарского языка не знает, исламских правил в семье никто не придерживается. Впрочем, православных норм и правил из русских тоже мало кто придерживается. Такое нынче время.
34. ХОБОТ КРЕПОСТИ АДАМАНТОВОЙ
Вчера Ирка подсунула мне статью про какой-то студенческий театр. Вроде бы ничего особенного, но привлёк меня выбор пьесы. Некий Вадим Суховерхов с театром сатиры НЭТИ поставил «Смерть Тарелкина» и сегодня даёт её во ДК «Строитель». Ирка, что я любительница самодеятельных театров и драматургии XIX века. Островский, Мериме, Ибсен… Даже мой любимый Чехов это всё-таки продолжение того же славного золотого века русской литературы. Так что сестрёнка, несмотря на вредность, подала правильную мысль.
Вот с погодой нам не повезло. Еще вчера природа изображала весеннее буйство зелени. В этом году черемуха распустилась необычно рано и как всегда, сразу после этого резко похолодало. Сегодня днём термометр показывал только +12, а на завтра упадёт ещё и к тому же дождь обещают.
Мы с Иринкой не успели к началу спектакля. Занавес уже распахнулся, мизансцена высвечена. Луч софита падает на господина Тарелкина и действие начинается. Декораций мало. Их практически нет. Бутафоры сильно не заморачивались. Разве можно назвать декорациями обтянутые мешковиной не то ящики, не то коробки? Из такой же мешковины состряпаны и костюмы актёров. Скроены в виде фраков, сюртуков и шинелей. Вернее это всего лишь намёки. Это мне нравится, ведь отсутствие декоративной мишуры в этой совершенно абстрактно-абсурдной пьесе сделало бы её обычной пошлой сатирой. А тут Сухово-Кобылину удалось подняться до Эсхиловского трагизма. Как там наша русачка говорила: «В пьесе нет положительных персонажей, «нет людей — все демоны».